Возлюбленные братия! Такую заповедь Господа Бога нашего возвестило нам сегодня Евангелие. Евангелие присовокупляет, что в любви к Богу и любви к ближнему сосредоточивается весь Закон Божий, потому что любовь есть та добродетель, которая доставляется из полноты всех прочих добродетелей. Любы есть союз совершенства, по определению апостола.

Очевидно: чтоб возлюбить ближнего, как самого себя, предварительно нужно правильно полюбить себя.

Любим ли мы себя? Несмотря на странность этого вопроса — нового и занимательного только как будто по излишеству в нем, — должно сказать, что весьма редкий из человеков любит себя. Большая часть людей ненавидит себя, старается сделать себе как можно больше зла. Если измерить зло, соделанное человеку в его жизни, то найдется, что лютейший враг не сделал ему столько зла, сколько сделал зла человек сам себе. Каждый из вас, взглянув беспристрастно в свою совесть, найдет это замечание справедливым. Какая бы тому была причина? Какая причина тому, что мы почти беспрестанно делаем себе зло, между тем как постоянно и ненасытно желаем себе добра? Причина заключается в том, что мы правильную любовь к себе заменили самолюбием, которое внушает нам стремиться к безразборчивому исполнению пожеланий наших, нашей падшей воли, руководимой лжеименным разумом и лукавою совестью.

Мы увлекаемся и корыстолюбием, и честолюбием, и мщением, и памятозлобием, и всеми греховными прихотями! Мы льстим себе и обманываем себя, думая удовлетворять любви к себе, между тем как удовлетворяем только неудовлетворимому самолюбию нашему. Стремясь удовлетворять самолюбию нашему, мы злодействуем себе, губим себя.

Правильная любовь к себе заключается в исполнении животворящих Христовых заповедей: сия есть любы, да ходим по заповедем Его, сказал святой Иоанн Богослов. Если ты не гневаешься и не памятозлобствуешь — любишь себя. Если не клянешься и не лжешь — любишь себя. Если не обижаешь, не похищаешь, не мстишь; если долготерпелив к ближнему твоему, кроток и незлобив — ты любишь себя. Если благословляешь клянущих тебя, творишь добро ненавидящим тебя, молишься за причиняющих тебе напасти и воздвигающих на тебя гонение, то любишь себя; ты — сын Небесного Отца, который Своим солнцем сияет на злых и благих, Который посылает дожди Свои и праведным и неправедным. Если приносишь Богу тщательные и теплые молитвы из сердца сокрушенного и смиренного, то любишь себя. Если ты воздержен, не тщеславен, трезвен, то любишь себя. Если ты милостынею к нищей братии переносишь твое достояние с земли на Небо и твое тленное имение соделываешь нетленным, а временную собственность — собственностью вечною и неотъемлемою, то любишь себя. Если ты до того милостив, что соболезнуешь всем немощам и недостаткам ближнего твоего и отрицаешься от осуждения и уничижения твоего ближнего, то ты любишь себя. В то время как ты воспрещаешь себе суждение и осуждение ближнего, на что не имеешь никакого права, — правосудный и милосердый Бог устраняет праведное суждение и отменяет праведное осуждение, заслуженные тобою за многие грехи твои. Желающий правильно любить себя, не обольщаться и не увлекаться самолюбием, то есть своею падшею волею, руководимою лжеименным разумом, должен тщательно изучить евангельские заповеди, которые заключают в себе духовный разум и приводят исполнителя к ощущениям нового человека. При изучении и по изучении евангельских заповедей необходимо со всею бдительностью и трезвением наблюдать за пожеланиями и влечениями сердечными. При строгой бдительности соделается для нас возможным разбор наших пожеланий и влечений. От навыка и от страха Божия этот разбор обращается как бы в естественное упражнение. Не только всякое пожелание и влечение, явно противные евангельским заповедям, должны быть отвергаемы, но и все пожелания и влечения, нарушающие сердечный мир. Все, истекающее из Божественной Воли, сопровождается святым миром, по опытному учению святых отцов; напротив того, все, сопровождаемое смущением, имеет началом своим грех, хотя бы по наружности и казалось высшим добром.

Полюбивший правильно самого себя может богоугодно любить ближнего. Сыны мира, недугующие самолюбием и порабощенные ему, выражают любовь к ближнему безразборчивым исполнением всех пожеланий ближнего. Ученики Евангелия выражают любовь к ближнему исполнением относительно его всесвятых заповеданий Господа своего; удовлетворение пожеланиям и прихотям человеческим они признают душепагубным человекоугодием и страшатся его столько же, сколько страшатся и убегают самолюбия. Самолюбие есть искажение любви по отношению к самому себе, человекоугодие есть искажение любви по отношению к ближнему. Самолюбец губит себя, а человекоугодник губит и себя и ближнего. Самолюбие — горестное самообольщение; человекоугодие усиливается и ближнего соделать общником этого самообольщения.

Не подумайте, братия, что любовь от самоотвержения приобретает несвойственную ей суровость, а от исключительного исполнения евангельских заповедей утрачивает теплоту, делается чем-то холодным и машинальным. Нет! Евангельские заповеди изгоняют из сердца плотской огнь, который очень скоро потухает при какой-либо, иногда самомалейшей противности; но они вводят огнь духовный, которого не могут погасить не только злодеяния человеческие, но и самые усилия падших ангелов. Пылал этим священным огнем святой первомученик Стефан. Извлеченный убийцами своими за город, побиваемый камнями, он молился. Последовали удары смертоносные; от лютости их пал Стефан полумертвым на колени, но огнь любви к ближнему в минуты разлуки с жизнью еще живее воспылал в нем, и возопил он гласом велиим об убийцах своих: Господи, не постави им греха сего!. С этими словами первомученик предал Господу дух свой. Последним движением его сердца было — движение любви к ближним, последним словом и делом была молитва за убийц своих.

Невидимый подвиг против самолюбия и человекоугодия первоначально сопряжен с трудом и усиленною борьбою; сердца наши, подобно сердцам отец и праотец наших, со времени ниспадения родоначальника нашего в греховную область, присно противятся Святому Духу. Они не сознаются в своем падении, с ожесточением отстаивают свое бедственное состояние, как бы состояние полного довольства, совершенного торжества. Но за каждую победу над самолюбием и человекоугодием награждается сердце духовным утешением; вкусив это утешение, оно уже мужественнее вступает в борьбу и легче одерживает победы над собою, над усвоившимся ему падением. Учащенные победы привлекают учащенное посещение и утешение благодати, тогда человек с ревностью начинает попирать своеугодие и своеволие, стремясь по пути заповедей к евангельскому совершенству, исповедаясь и таинственно воспевая Господу: Путь заповедей твоих текох, егда разширил ecu сердце мое.

Братия! Мужественно вступим в борьбу с самолюбием под руководством Евангелия, в котором изображена воля Божия благоугодная и совершенная, в котором таинственно жительствует Новый Адам, Христос, и передает сродство с Собою всем чадам Своим, истинно желающим этого сродства. Научимся правильно и свято любить себя; тогда возможем исполнить относительно ближнего нашего всесвятую заповедь великого Бога нашего: Возлюбиши ближняго твоего, якоже сам себе. Аминь.